Тени. Книга 2. Что, если у каждого есть второй шанс? - Валя Шопорова

– Хорошо, – спустя несколько минут такого действия прошептала Хенси. – Но, запомни, я – не мужчина.

– Прости, – выдохнула Ника.

Её дыхание отчего-то сбилось, но она сама не могла понять, почему? Её странная, слишком властная и холодная клиентка действовала на девушку странно, заставляя сердце в груди стучать быстро и неровно, а колени сжиматься, тереться друг о друга.

Проследив за действиями проститутки, Хенси довольно ухмыльнулась и, схватив её за плечи, бросила, опрокинула на пружинящий, словно созданный для секса матрас. Девушка лежала на спине, так и застыв с поднятыми, словно в знаке «сдаюсь» руками, согнутыми и разведёнными коленями и очаровательно распахнутыми глазами.

Подползя к девушке, Хенси медленно провела кончиками пальцев по её ноге, начиная от тонкой щиколотки и заканчивая кромкой юбки, совсем слегка проникая под неё. Ника сбито дышала, пытаясь успокоиться, но это ей не удавалось, она не могла понять, что происходит с ней, с её телом, почему она так остро и неожиданно реагирует.

Она всеми силами пыталась скрыть волнение, но Хенси легко «читала» её, словно книгу. Склонившись к уху девушки, черноволосая прошептала:

– Я же сказала, веди себя так, как чувствуешь. Так отчего же ты молчишь?

– Ам… – девушка сглотнула, вздрагивая, когда ладонь Хенси проникла под её юбку, оглаживая нежную кожу бёдер, их особенно чувствительную внутреннюю поверхность, замирая в сантиметрах десяти от полыхающей жаром промежности. – Что я должна сказать?

– А что чувствуешь? – спросила Хенси, ведя ладонью вверх, замирая у самой промежности девушки, ощущая этот жар, который выдавал её с потрохами.

– Я… Ах… – девушка закрыла глаза, крепко жмурясь, когда Хенси коснулась её там, внизу, нежно, слишком невесомо поглаживая по поверхности белых трусиков.

– Всё ещё не знаешь, что сказать? – играючи спросила черноволосая, лаская Нику, заставляя её кусать губы и бояться открыть глаза, не мочь этого сделать.

Девушка помотала головой, жмурясь ещё крепче. Эта странная игра нравилась Хенси, очень нравилась. Чуть опустив руку, повернув её ладонью вверх, девушка надавила, слегка проникая в партнёршу: ткань трусиков мешала проникновению стать полноценным, но даже такая малость оказалась невозможно ощутимой для разгоряченной плоти.

Продолжив эти изощрённые ласки всего несколько секунд, заставив девушку под собой кусать губы, поскуливать, Хенси переместила руку, запуская её в трусики девушки и начиная ласкать, оглаживать, выкручивать изнывающий, набухший клитор.

Стон, всё-таки сорвавшийся с губ проститутки, пронёсся по номеру, утопая где-то в его углах. Хенси довольно ухмылялась, продолжая сладкую пытку, наслаждаясь созерцанием выражения первозданного наслаждения на лице Ники, картиной её искусанных, покрасневших губ, плотно зажмуренных глаз и лихорадочного румянца возбуждения на щеках. У девушки был план, очередной восхитительный план, который обещал наслаждение не только тела, но и души.

– Ам… – низкий стон срывается с губ девушки, он просит, умоляет о чём-то большем.

– Что? – спрашивает Хенси, нависая над лицом девушки, смотря на неё из-под полуопущенных ресниц.

Она издевается, намерено делает вид, что не слышит, не понимает ни умоляющего тона девушки под собой, ни её желания, которое терпким запахом секса уже заполнило всю комнату.

Хенси едва заметно ухмыляется, проводит скользкими от смазки пальцами между половых губ девушки, совсем слегка проникая в неё одним пальцем, массируя, раздражая столь богатую на нервные окончания зону, доводя, заставляя играть по своим правилам.

Дьявольский огонёк вспыхивает в её глазах, она ведёт рукой вперёд, вводя в девушку палец уже полностью, добавляет второй и замирает, медлит. Всего мгновение, безо всякого перехода Хенси начинает резко, мощно двигать рукой, трахая девушку под собой, заставляя ту скулить и мять тонкими пальцами простынь, комкать её в кулаках.

Слишком быстрый темп, слишком резкие движения, слишком… Даже под закрытыми веками было заметно, как закатываются глаза Ники, а ведь это такая мелочь, всего лишь пальцы, всего лишь мимолётные ласки, которые, неким образом, довели девушку до такого уровня возбуждения, которого она ранее не ведала. Возможно, всё дело в необычности ситуации, в том, что её сейчас ласкала девушка, но, скорее, дело было в самой клиентке, в её тёмной личности, тяжёлом стальном взгляде, в котором плясали черти.

Он этой девушки, от Хенси, просто сквозило опасностью, и Ника никогда не могла подумать, что все слухи правда и это, в самом деле, так чарующе действует. Но сейчас девушка лежала, раскинув ноги, давясь собственными стонами и желая лишь одного – чтобы эта странная черноволосая девушка не останавливалась.

Стон разочарования сорвался с губ девушки-проститутки, когда Хенси убрала руку, садясь рядом. Внезапное ощущение пустоты в изнывающей глубине тела плавило нервы, заставляло тихо хныкать, тянуться руками вниз, желая прекратить этот пожар, погасить его, подарить своему телу разрядку.

– Нет, – сказала Хенси, когда рука Ники легла на напрягшийся низ живота, её голос звучал властно, холодно.

Девушка открыла глаза, вопросительно смотря на клиентку, пытаясь сфокусировать взгляд, но это никак не удавалось ей. Бросив безрезультатные попытки, Ника вздохнула, вновь закрывая глаза, невесомо касаясь дрожащими пальцами своего живота.

– Почему вы… ты остановилась? – спросила проститутка, пытаясь говорить внятно, что плохо удавалось из-за сбившегося дыхания.

– Потому что ты молчала, – ответила Хенси, ухмыльнувшись и закуривая. Крепко затянувшись, с прищуром разглядывая девушку, она продолжила: – Я очень хочу тебя научить…

– Чему? – выдохнула проститутка, приподнимаясь на локтях и смотря на свою клиентку.

Хенси ухмыльнулась и, оставив недокуренную сигарету тлеть в пепельнице, подползла к девушке, выдыхая ей в лицо дым и говоря:

– Я хочу научить тебя не просто говорить о своих желаниях, а кричать о них.

Ника хотела что-то сказать, но Хенси не позволила ей этого, властно впиваясь в губы грубым поцелуем, который отчётливо пах крепким спиртным и табаком.

– Я, – запинаясь, шептала проститутка, когда Хенси начала целовать её шею, кусать, оставляя бардовые отметины. – Прости… Я… Я очень хочу, чтобы… Чтобы ты продолжала…

– Что продолжала? – спросила Хенси ей в самое ухо, заставляя девушку вздрогнуть от того, как звучал её голос.

– То, что ты делала… – тихо ответила Ника, жмурясь. – Мне очень… очень понравилось ощущение твоих пальцев в себе. Прошу, продолжай…

– Отлично, – хмыкнула Хенси, резко отстраняясь. – Говорить ты понемногу учишься, но, всё равно, слишком медленно, – она взяла из пепельницы сигарету и затянулась, не отрывая взгляда от проститутки. – За это ты должна быть наказана.

– Как? – немного испугано выдохнула девушка.

– Узнаешь, – загадочно ответила Хенси, туша сигарету и откидываясь назад, опираясь на локти. – Ты обязательно кончишь, но только тогда, когда я разрешу, – продолжала она. От этих слов по спине Ники побежали мурашки. – А пока, займись мной и не смей к себе прикасаться. Понятно?

Ника кивнула, не находя в себе сил что-либо ответить. Казалось бы, она, как проститутка, должна была быть привычной и к более откровенным и странным речам, но… Но они не просто вгоняли её в краску, а заставляли цепенеть, дрожать. Она кожей ощущала то, какой властью наделена её клиентка, и это будоражило сильнее коки.

Пододвинувшись к Хенси, девушка-проститутка наклонилась к её лицу, целуя, но отчего-то делая это слишком нежно, даже по-детски. Хенси не стала сопротивляться, указывать на ошибку, она даже не отвечала, полностью «выйдя из игры», заставляя девушку нервничать, но продолжать свои действия.

Черноволосая откинула голову назад, закрывая глаза, расслабляясь. Ощущение тёплых и мягких женских губ на тонкой коже шеи были не просто приятными: они возбуждали, разогревали кровь и, одновременно, успокаивали. Когда проститутка дошла до её ключиц и слегка оттянула вырез, освобождая больше пространства для ласк, Хенси отстранила её, стягивая с себя тёмно-серую, почти чёрную футболку и откидывая её в сторону. При этом она не отрывала взгляда от лица светловолосой девушки, которая от этого опускала глаза, покусывала покрасневшие губы.

Вернувшись в исходное положение, Хенси не произнесла ни слова, ожидая продолжения действий. Ника не заставила себя ждать. Её ласки были немного неуверенными, будто она делала это впервые, не зная, как обращаться с телом другого человека, как подарить наслаждение. К слову, утверждение про наслаждение не имело под собой подоплёки – несмотря на спутанность, некоторую неловкость в своих ласках, Ника справлялась на отлично, достаточно быстро заставляя дыхание Хенси сбиться, а низ живота налиться обжигающей тяжестью.